Дорогая sige_vic!
Наш самый умный, самый отзывчивый, самый добрый, самый светлый мультифандомный монстрище!
Поздравляю тебя с Днём рождения! Желаю самого радостного и прекрасного!
А в подарок прими вот такой вот фик.
Название я, как всегда, не придумала
Рейтинг: PG
Пейринг: стандартный
За скорую помощь с текстом спасибо A.Dent и impant

читать дальше- Дживс, ну кого к нам принесло?
- Я открою, сэр, - сказал Дживс, вставая с дивана и высвобождаясь из объятий Берти.
- Кто приходил, Дживс? Почтальон?
- Да, сэр.
- Что он принёс? Надеюсь, эта телеграмма адресована не мне. Я не хочу, чтобы меня сейчас кто-то звал за город или тому подобное.
- Нет, сэр. Это телеграмма от моей матери.
- Что такое? Ничего серьёзного? У тебя ведь недавно… отец… Я не хочу, чтобы ты пережил ещё одно потрясение.
- Всё в порядке, сэр. Мать пишет, что я должен приехать домой на Рождество.
- Зачем?
- В семье, как вы понимаете, больше нет мужчин, сэр, теперь на торжестве я должен быть вместо отца, чтобы соблюсти традиции.
- Но ведь… но ведь мы хотели провести Рождество вдвоём. Это ведь наше первое Рождество с тех пор как мы вместе.
- Понимаю, сэр.
- И… ты поедешь домой?
- Да, сэр.
- А я? – чуть не плача, сказал Берти. – Ну ладно, я как обычно уеду к тёте Делии. Больше ведь у меня никого нет.
- Вы поедете со мной, сэр.
- Что?
- Вы поедете со мной.
- К тебе домой? – изумился Берти. – Но зачем? И что я там буду делать? Меня же там никто не ждёт…
- Вам будут рады, сэр.
- Не будут.
- Вы не можете утверждать наверняка, сэр.
- Сам посуди, дома ждут тебя, а ты притащишь с собой непонятно кого. Представь, как ко мне будут относиться. Они же не знают, что мы… и будут думать, что я всего лишь твой наниматель. Тогда не совсем понятно, зачем я с тобой приехал. Я буду чувствовать себя очень неловко.
- Я сделаю всё возможное, чтобы вас приняли хорошо, сэр. И я уверен, что вы понравитесь моим родным.
- Скажи, почему ты так этого хочешь?
- Потому что мне дорога и моя семья, и вы. И я хочу, чтобы люди, которых я люблю, узнали друг друга.
- Ты хочешь, чтобы я стал, можно сказать, членом твоей семьи7
- Да, сэр.
- А кого… - Берти замялся, - кого ты любишь больше: меня или родных? Знаешь, мне этого, наверное, никогда не понять.
-Такая постановка вопроса не совсем корректна, сэр. Я люблю и семью, и вас. Но чувство к матери, сестре и другим родным – это своего рода опора, жизненный фундамент, который придавал мне силы всегда, когда того требовали обстоятельства. Это очень прочное чувство, и то что я чувствую к вам, по своей силе может с ним сравниться. Но проявления у этой любви совсем другие. В первом случае мне достаточно знать, что есть кто-то кому я дорог. Неважно, рядом ли они, или за много миль. Я знаю, что в сложной ситуации они мне помогут. С вами всё иначе. Мне недостаточно просто знать, что вы меня любите. Мне нужно каждую секунду смотреть на вас, видеть ваши глаза, вашу улыбку, держать вас за руку, говорить с вами. Вы заставляете моё сердце биться как сумасшедшее, но в то же время с вами мне спокойно и уютно. Это можно назвать любовью в самом прекрасном смысле этого слова.
Берти было улыбнулся, но вмиг снова посерьёзнел и загрустил.
- Знаешь, я думаю о тебе в точности то же самое, но тем не менее...
- С вашего позволения, сэр, я пойду на почту, чтобы отправить ответ.
- И что ты напишешь?
- Чтобы ждали меня не одного.
Берти понял, что возражать бесполезно.
- Хорошо, Дживс. Возвращайся скорее.

Всю дорогу до дома Дживса Берти ужасно волновался. Он изводил Дживса вопросами о его семье, желая узнать, как лучше подать себя, а Дживс отвечал отрывисто и неохотно. Он говорил, чтобы Берти просто был самим собой, и тогда родные полюбят его за те же качества, за какие Дживса полюбил его. Берти с трудом верилось в такое. Он не понимал, за какие такие качества его можно полюбить.
- Не беспокойтесь, сэр, - сказал Дживс, когда они уже подъезжали к дому. – Просто позвольте им увидеть, какое у вас доброе сердце.
Берти тяжело вздохнул.
Машина остановилась у небольшого, но аккуратного домика, похожего на сотни загородных домов – Берти сразу представился зимний вечер у камина и пушистая белая кошка на коленях.
Дживс вышел из машины и открыл Берти дверь. Услышав звук мотора, на крыльцо вышла мать Дживса. Они встретились взглядом с Берти, и последний внутренне сжался – ему показалось, что миссис Дживс посмотрела на него с неодобрением. И очень уж она была похожа на тётю Агату – не столько внешне, сколько взглядом и общим выражением лица.
- Добрый день, миссис Дживс.
- Добрый день, мистер Вустер. Привет, Редж.
- Здравствуйте, мама.
Она прижала сына к груди, и лицо её, как заметил Берти, стало очень-очень добрым и мягким. Это напомнило Берти объятия его матери. Уже довольно смутное, но тёплое воспоминание детства. Берти опустил глаза, переминаясь с ноги на ногу. Он уже сейчас не находил себе места. Интересно, что же будет дальше?
- Пройдёмте в дом, - сказала эта волевая женщина, сглаживая свой командный тон нежными нотками.
Когда она отвернулась, Дживс ненадолго взял Берти за руку и улыбнулся ему. Берти оставался мрачен.
В гостиной их встретили ещё две леди. Берти обрадовался, узнав одну из них – это была Мэйбл, племянница Дживса, которая недавно вышла замуж за Биффи. Берти понятия не имел, как такая живая, умная девушка (а племянница Дживса другой быть и не может) полюбила такого растяпу, как Биффи. Та, что стояла рядом с ней, очевидно, была сестрой Дживса – невозможно было не заметить сходство.
Берти робко поздоровался с ними. Мэйбл тут же подбежала к нему и стиснула в своих маленьких ручках его руку.
- Привет, Берти! Здорово, что ты приехал. А Биффи не будет. От отбыл в Америку по семейным делам, а мне сказал отправляться сюда и дожидаться его, несмотря на то, что я очень хотела поехать с ним. Вот как знала. Он забыл сразу купить билет и приедет ещё нескоро.
- Узнаю старину Биффи.
- Да-да. Ну и пусть он как ребёнок, зато он человек замечательный.
Берти улыбнулся.
- Добрый день, мистер Вустер, - сказала сестра Дживс. – Давно хотела с вами познакомиться. Меня зовут Виктория.
Берти подумал, что это у них, наверное, семейная традиция – называть детей такими звучными именами.
- Рад знакомству, - Берти потряс её руку.
- Привет, Редж.
- Дядя Реджи!
Обе - и сестра, и племянница - бросились обнимать только что вошедшего Дживса, который закончил перетаскивать в дом чемоданы. Он улыбнулся им совсем так, как улыбался Берти, только в глазах не было того нежного света, от которого у Берти всегда начинало сильнее биться сердце.
Вопреки ожиданиям Берти, Дживс совсем скоро вернулся к нему.
- Я отведу мистера Вустера в его комнату, - сказал Дживс и взглядом дал Берти понять, чтобы тот следовал за ним.
Когда они скрылись в коридоре, Берти прошептал:
- И всё-таки зря ты меня сюда притащил. Я чувствую себя лишним. К тому же я вас стесняю – эта дурацкая комната и вообще… С тобой же я спать не смогу. Вот, кстати, ещё одно мучение.
- Я постараюсь что-нибудь придумать, сэр. И прошу вас, перестаньте. Я бы не приглашал вас сюда, если бы не считал это уместным.
- Только твоя просьба удерживает меня от того, чтобы не сесть в машину и не рвануть в Лондон.
Весь вечер Берти молчал, отвечая только на вопросы, обращённые непосредственно к нему. К его удивлению, миссис Дживс была ласкова и обходительна. Её похожесть на тётю Агату как-то приуменьшилась или даже испарилась. Это вселяло в Берти уверенность, но сам заводить с ней разговор он ещё не осмеливался.
С Викторией и Мэйбл было немного легче. Мэйбл-то он вообще хорошо знал, он был на их с Биффи свадьбе. С сестрой Дживса он сошёлся потому, что та была очень похожа на своего брата. Однако Берти всё ещё чувствовал себя неловко. Он то и дело смотрел на часы. На Дживса смотреть боялся – вдруг во взгляде мелькнёт что-то такое, что может их выдать.
Дживсу хотелось присесть к Берти, улыбнуться ему, взять за руку, но разве это возможно? Его целью было лишь показать своим родным, какой Берти на самом деле: добрый, чистый, открытый и ответить тем самым на вопрос матери, почему он так долго у него служит, не открывая более глубоких причин.
В концe ужина Дживс начал нервничать, опасаясь, что его замысел не удался, и беспокоиться, что Берти чувствует себя очень неловко. Все ощущали царившее напряжение и пытались как-то его сгладить. Мэйбл прекрасно понимала Берти – она сама в первое время ужасно чувствовала себя в компании друзей мужа. Тогда поддерживал её один Берти. Теперь и ей хотелось протянуть ему руку помощи, только вот не особо получалось.
Берти с облегчением вздохнул, когда ужин был окончен. Кажется, это самый кошмарный сочельник в его жизни.

Дживс завёл Берти в спальню и крепко обнял.
- Так намного лучше, - улыбнулся Берти. – Но всё-таки…
- Всё в порядке.
- Но ведь…
- Тише, - Дживс уложил Берти на кровать, погладил его по голове. – Всё хорошо. Я люблю тебя.
- Обними меня. Я тоже тебя люблю. Ты немного странно себя ведёшь. Я ведь, кажется, догадываюсь, в чём дело. Это из-за матери? Что она тебе сказала? Всё из-за меня… А вдруг из-за меня ты ней поссоришься? Я ведь никогда себе этого не прощу.
- Я всё улажу.
- Всё уладишь? Значит, есть что улаживать? Значит, что-то действительно случилось?
- Спите, сэр.
- Ну как же я могу уснуть, когда думаю о таком?
- Не думайте, сэр.
- Ну… хотя бы побудь со мной, пока я не усну.
- Конечно.
Дживс сел на край кровати. Берти схватил руку Дживса и положил её себе под щёку.
- Спи, спи, любимый.
Спустя несколько минут Дживс захотел встать. Он услышал, что Берти тихонько засопел, и отнял у него руку. Но Берти тут же проснулся и грустно посмотрел на своего камердинера.
- Извини, - сказал он. – Ты иди, ничего со мной не случится, если я вдруг не посплю одну ночь.
- Да пропади оно всё пропадом! – в сердцах воскликнул Дживс.
Он сбросил с себя пиджак, жилет и туфли.
- Что ты делаешь?
Дживс молча лёг рядом, укрыл и себя, и Берти одеялом. Они крепко обнялись.
- И ты останешься на всю ночь? – сонно спросил Берти.
- На всю.
- А ничего не случится?
- Ничего. Абсолютно ничего.
- Спасибо тебе.
Они ещё долго шептались, целовались, гладили друг друга по волосам. Наутро они проснулись в той же позе, в какой и уснули.

- С Рождеством, Дживс, - сказал Берти, открыв глаза и увидев, что его возлюбленный всё ещё с ним.
- С Рождеством, сэр, - заспанным голосом отозвался Дживс.
- Там, наверное, тебя давно ищут.
- И пусть.
- Иди, Дживс. Я волнуюсь.
- Хорошо, - с улыбкой ответил Дживс, поднимаясь с кровати и на прощание поцеловав Берти в лоб.

Время подходило к ужину. Ещё одному кошмарному ужину. Берти уже с утра, волнуясь и запинаясь, раздарил дамам подарки, купленные по совету Дживса. Чем меньше времени оставалось до назначенного часа, тем сильнее Берти волновался. Дживсу хотелось побыть с ним, приободрить, но, увы, у него было слишком много дел. Часа за полтора до приближающегося события он всё же вырвался к Берти, который сидел в уголке дивана в гостиной. Увидев Дживса, он подскочил с места и подбежал к нему.
- Как вы, сэр?
- Ты ведь понимаешь, что отвратительно.
- Давайте присядем, сэр.
- Как плохо, что ты не можешь долго оставаться со мной.
- Меня тоже это огорчает, сэр.
- Скажи, что всё пройдёт хорошо.
- Я обещаю, что всё пройдёт хорошо, сэр. Успокойтесь.
- Да не могу я успокоиться!
Дживс одной рукой обнял Берти за талию, а другой погладил его по голове.
- Что мне для вас сделать, сэр?
- Ничего ты не сможешь сделать.
- Разве? – улыбнулся Дживс.
- Ну… может быть, чуть-чуть ты и поможешь, - Берти тоже просиял, и в его голосе зазвучали озорные нотки.
Дживс наклонился к нему, провёл ладонью по щеке, коснулся кончиками пальцев губ. Берти не хотелось, чтобы его продолжали так дразнить, и он сам обхватил руками лицо Дживса и жадно впился в его губы.
- Как же я хочу, чтобы можно было целоваться, не опасаясь, что нас увидят. Это ведь очень тяжело - постоянно прятаться.
Берти не выпускал руки Дживса из своих. Они сидели довольно близко друг к другу. Берти положил голову возлюбленному на плечо, а через некоторое время приподнялся, чтобы поцеловать его в шею.
- Я тебя люблю.
- И я вас.
Они оба вздрогнули, когда услышали звук открывающейся двери. На пороге стояла мать Дживса. Она широко открыла глаза от изумления и не могла сделать ни шагу вперёд. На её лице нельзя было прочитать ни гнев, не негодование, ни отвращение – только сильнейшее удивление. Дживс резко встал с дивана, потянув за собой Берти, который ужасно испугался и дрожащим голосом пробормотал:
- Я… я всё объясню.
- Не нужно ничего объяснять, мистер Вустер, я видела достаточно.
- Но это… это было…
- Я сам скажу, сэр.
- Нет, скажу я.
- И что вы можете мне сказать? Будете утверждать, что мне показалось? Я не слепая.
- Глупо было бы убеждать вас в том, что ничего не произошло.
- Сэр, может быть, лучше мне…
- Нет! – воскликнул Берти. – Я всё скажу сам, - он взял Дживса за руку и взглядом красноречиво дал понять, что тот должен замолчать.
Дживс боялся, что Берти наговорит лишнего. Хотя… куда уж хуже?
- Я люблю вашего сына, - сказал Берти так, как будто это было просто и давно известно.
- И в чём же выражается эта ваша… любовь?
Берти смутился, не зная, что ответить.
-Сэр, я… - начал было Дживс.
- Тише. Молчи. Сейчас говорить должен я. Я люблю его. Люблю больше жизни. И я никогда не оставлю его, несмотря на всю трудность нашего положения. Ради него я готов терпеть что угодно.
- А дело не только… в физическом влечении?
- Что… нет! То есть... и в этом тоже, но это не главное! Всё началось совсем не так. Прошло довольно долго времени, прежде чем мы… ну… - Берти покраснел, но потом собрался с мыслями и смело и свободно продолжил: - Да я жить без него не могу. Когда я понял, что люблю его, но подумал, что никогда не смогу ему признаться, меня охватила такая беспросветная тоска, что этого не мог не заметить Дживс. О, как я был благодарен ему за это! Я ведь никогда не признался бы сам, я боялся, что он швырнёт мне в лицо заявление об уходе и навсегда меня покинет. Я думал, что ему будут противны мои слова. Я и не смел надеяться, что он меня когда-нибудь полюбит в ответ. Это казалось таким абсурдным, невозможным. Ведь он… он слишком он же идеален, совершенен, бесподобен. Ну кто я по сравнению с ним? Разве я нужен ему, думалось мне. Но когда оказалось, что нужен… О Боже, я самый счастливый человек на свете! Я что угодно готов сделать, чтобы доказать вам, что это больше, чем мимолётное увлечение, намного больше. Больше, чем… чем физическое удовольствие. Это смысл моей жизни.
Берти совершенно выдохся. Его грудь тяжело поднималась и опускалась. Дживс крепко стиснул его руку и посмотрел в глаза сначала ему, а потом матери, которая… улыбалась.
- Ты покраснел, Редж.
- Но…
- И не отпирайся. Как же очаровательно ты покраснел.
- Я боюсь предположить, чем вызвана ваша улыбка.
- Брось! Да успокойтесь же вы оба. Я услышала, что хотела.
- И?..
Миссис Дживс подошла к ним, слегка приобняла обоих и, улыбнувшись шире, сказала:
- Поздравляю вас! И, Редж…
- Да? – вздрогнул он.
- Не вздумай… не вздумай его бросить.
Она развернулась и направилась к двери.
- Постойте! – Дживс бросился за ней. – Неужели вы действительно…
Берти устало опустился на диван. Он был рад, очень рад, но как-то не верил в случившееся. Слишком он свыкся с той мыслью, что им нужно скрывать их союз до конца дней, иначе… об этом лучше не думать. А тут вдруг появляется человек, который узнаёт о них всю правду и не только не отворачивается, на даже поддерживает их. И самое чудесное, что этим человеком оказалась мать Дживса. Лучше и не придумаешь.
Берти хотел обсудить произошедшее с Дживсом, спросить, что тот думает на этот счёт, рад ли он так же, как и сам Берти. Он встал, прошёлся по комнате, выкурил сигарету и отправился искать Дживса.
Берти увидел их с матерью. Миссис Дживс держала сына за руки и ласково ему улыбалась, а через несколько секунд сжала его в объятиях. Берти смутился. Он понял, что пришёл не вовремя, и тихонько поднялся к себе в спальню.
Совсем скоро в дверь постучали.
- Войдите, - откликнулся Берти.
Дверь открыла Виктория.
- Берти… Можно ведь так тебя называть? – смутилась она.
- Конечно! Мне так неловко от этого «мистер Вустер».
- Берти… я рада за вас обоих, - она улыбнулась.
- Что?
- Мама всё рассказала.
- Э… - Берти покраснел и опустил глаза.
- Я подозревала о наклонностях Реджа. И рада, что он нашёл тебя.
- Берти! – воскликнула вбежавшая в комнату Мэйбл. – Дверь была открыта, и я подумала, что… - она поцеловала Берти в щёку. – Поздравляю!
Берти стало жутковато при мысли о том, что уже три человека знают об их с Дживсом вроде бы тайном союзе. Хотя… он находил этот факт не таким уж плохим. Да просто замечательным, если на то пошло!
Ужин прошёл просто чудесно. Берти мог сидеть рядом с Дживсом, улыбаться ему, Он не замолкал весь вечер, смеялся, рассказывал забавные случаи из своей... ну и не только своей жизни. В общем, он выложил про Дживса всю подноготную: и то, как он придирается к определённым предметам одежды Берти по поводу и без (разве что умолчал о способе избавления от этих п. о. - тут же всё-таки дамы), и то, как он ревнует Берти к каждой юбке, несмотря на то, что прекрасно знает об абсурдности своих домыслов, и то, какие изощрённейшие планы Дживс выдумывает, чтобы Берти - не дай Бог! - не женился. Не забыл он рассказать и о том, каким незабываемым было прошедшее лето, дав тем самым понять, почему вдруг Дживс пропадал чёрт знает где целый месяц вместо обычных двух недель.Дживс то и дело шикал на Берти, пытаясь заставить его замолчать, но на каждое "об этом лучше не говорить, сэр" дамы, смеясь, отвечали воодушевлённым "продолжай, Берти!", и Дживсу оставалось лишь краснеть и опускать глаза.
В общем, так было каждый вечер в течение всех рождественских каникул. К тому же теперь они могли спать вместе, не опасаясь, что об этом кто-то узнает. Ну и не только спать. Они старались быть потише, но, в принципе, даже если их услышат, ничего страшного не случится.


- Как жаль, что уже пора уезжать, - сказал Берти утром перед отъездом. – Спасибо вам, огромное спасибо.
- Приезжайте к нам почаще, мистер Вустер… Берти, - сказала мать Дживса. – Мы будем рады.
Она обняла Берти прямо как своего сына.
Когда наконец долгие проводы кончились и машина тронулась, Берти, широко улыбнувшись, сказал Дживсу:
- Вот только на надо сейчас твоего «я же говорил»! Не надо.
- Очень хорошо, сэр, - с довольной улыбкой ответил Дживс.

@темы: Дживс и Вустер, Слэш, Фанфики