[ann-antoinette]

Здесь пара фиков, которые уже давно преспокойно лежат в сообществе. Дублирую, потому что даю почитать подруге, а сообщество не могут просматривать незарегистрированные.
А вы можете заодно насоветовать, что ещё из моих фиков и переводов (чёрт, а так хочется дать ещё и чужие, но клиент не желает пока) можно дать человеку почитать

Пианино

Название: Пианино
Автор: Ann-Antoinette
Рейтинг: R
Жанр: юмор
Пейринг: джустер
Примечание: POV фортепиано


Я самое несчастное пианино на свете. Вообще-то я гордо именуюсь фортепиано, но хозяин презрительно называет меня пианино. Лучше бы меня отдали на растерзание ребёнку, которого любящие родители силой принуждали бы на мне играть, думало я раньше. Какие великие умы посвящали свои труды мне! Я способно издавать потрясающей красоты звуки и сотрясать воздух сонатами, элегиями, вариациями, ну, на худой конец, этюдами. А он? Я пришло в ужас, когда на мне впервые сыграли ту бессмысленную пошлую песенку с примитивной мелодией. И так продолжалось много лет! Напрасно я молилось Бетховену и Баху, жизнь моя оставалась столь же безрадостной.
Но оказалось, представьте себе, что это ещё не самое ужасное! Меня ожидали вещи и похуже.
Поначалу мне нравился тот тип, который повыше и потемнее. Он, кажется, разделял моё мнение насчёт всех этих песенок, к тому же он ухаживал за мной, часто протирал и ставил на меня всякие красивые безделушки. Но спустя некоторое время в их семейном порядке произошли странные изменения. Время от времени начали пропадать «сэр» и «мистер Вустер», и появлялось «Берти», а иногда и «любимый». Теперь я окончательно запуталось, как зовут моего хозяина. Из спальни по вечерам стали доноситься подозрительные звуки. Мне, конечно, было интересно, но особо я по этому поводу не беспокоилось. А зря.
В один прекрасный день – его я поначалу могло назвать даже праздничным – на мне сыграли в четыре руки мою любимую пьесу Чайковского. Я старалось как могло, пыхтело, извергало из себя невероятной чистоты и силы звуки. Казалось, я было вознаграждёно за годы мучений. Но спустя пару часов начался Ужас. Они оба сели на банкетку и... поцеловались! Что они делают?! Они же... Но временем на размышления я не располагало, потому что действия стали разворачиваться всё стремительнее и стремительнее. Берти, или сэр, или... в общем, он облокотился об меня и продолжил целовать Дживса, совершенно неприлично лапая его за самые разные места. Дживс усадил его себе на колени. Берти изо всех сил цеплялся за мою крышку, причиняя мне ужасную боль.
- Ах, - стонал Берти. – Дживс, милый мой. Пожалуйста... ох!
- Может быть, подождёте до вечера, сэр?
- Нет! Прошу, сейчас.
Дживс улыбнулся и покрепче прижал Берти к себе. Берти со стоном потёрся об него, а потом встал и потянул Дживса за собой.
- Тогда, сэр, предлагаю остаться здесь.
- Э... то есть... ты хочешь вот прямо тут?
- Именно, сэр, - лукаво улыбнулся Дживс.
Не успело я прийти в себя, как они оба уже начали раздеваться и даже швырнули на меня рубашку. Если бы я могло, я бы на весь дом завопило, что здесь происходит сущее безобразие. Но - увы! - я безмолвствовало.
- Пойдём на диван, - сказал мой хозяин.
- Позвольте заметить, сэр, на диване мы занимались этим уже много раз.
- И что ты хочешь этим сказать?
- Я предлагаю сменить привычное место действия.
- То есть... О... Ну и какое место ты предлагаешь?
- Например, это, сэр.
Стоп! Стоп-стоп-стоп! Что это ты задумал, предатель? А я было о тебе такого хорошего мнения! Ты что на меня так смотришь?
- Ох... Смело. Ну давай.
Эй, отойдите от меня! Что вы делаете?! Не надо ко мне так прислоняться! Нет, это уже не шутки. Отойдите!
- А тебе не кажется, что оно немного высоковато?
- Нет, сэр.
- Ну раз нет, покажи, как ты собираешься выполнять свои замыслы. Значит, мне нужно на него сесть? Ах, лечь. Тогда подсади.
Ай-ай-ай! Да я же сейчас тресну! Берти, ты хоть знаешь, сколько весишь?
Я имело глупость возмущаться, когда на меня ставили пепельницы и бокалы. Мол, неподходящие это предметы для такой тонкой натуры, как я. Да лучше бы меня сплошь заставили пепельницами! И на крышку окурков бы накидали для верности. Меня создавали не для того, чтобы сидеть на мне голым задом. Ну вот, теперь он ещё и лёг. Он что, не боится упасть?
- Вам удобно, сэр?
- Ну как тебе сказать... Ох-х! Знаешь, теперь мне на всякие удобства наплевать. Милый! Ах!
Обычно словарный запас моего хозяина несколько более богат. Я бы даже сказал, слова из него льются рекой. Не думал я, что он так долго может обходиться одними охами, ахами, всхлипами и стонами. Фу!
Штраус милостивый, они меня потом ещё и испачкали чем-то мерзким. Эй, куда вы? А вытереть? Да уберите хоть за собой! Какая гадость, они опять целуются. И опять. И опять. Да сколько можно? Теперь ещё и пить. Извращенцы, да к тому же пьяницы. Что, может, ещё и закурим? Вот, другое дело, с сигареткой намного лучше. Одна на двоих, как трогательно. На меня бы лучше внимание обратили. Как будто не знают, что я только что пережило.
Вот сейчас прикинусь расстроенным, будете мне настройщика приглашать! Он меня полечит. А перед визитом постороннего, может, хоть уберёте весь этот беспорядок.
Лучше бы меня поставили в захудалый кабак, лучше бы на мне играл последний пропойца. Здесь ведь я долго не протяну, здесь меня ждёт участь похлеще той, что настигла банджо.

Вокруг света

Название: Вокруг света
Автор: TJ
Ссылка на оригинал: triedunture.livejournal.com/445882.html
Переводчик: Ann-Antoinette
Бета: ~lira_m~
Рейтинг: PG-13
Пейринг: стандартный
Дисклеймер: всё принадлежит П. Г. Вудхаусу
Разрешение на перевод: получено

1. Отъезд из Лондона, 7.25 утра
Берти нисколько не радовался, когда его внимание к этой идее привлекали вежливыми покашливаниями и как бы невзначай подсунутыми иллюстрированными брошюрами; не радовался он и теперь, когда, зевая, поднимался на пароход. Дживс шёл позади, скорее всего, следя за тем, чтобы с их внушительным багажом обращались должным образом; выглядел он самодовольным и уж слишком бодрым для столь раннего часа. Вот он-то, конечно, был рад; Дживс сам тайно руководил всеми маневрами, приведшими к этому кругосветному путешествию, если уж на то пошло.
Берти ни в чём не хотел упрекать своего преданного слугу, но, в общем, он ведь мог выражать недовольство по поводу столь раннего часа, в который собиралось отбывать судно ВМС Великобритании Виндемир. Берти поднял голову, чтобы внимательно рассмотреть неповоротливый корабль, на который поднимался шаркающей сонной походкой.
Четыре месяца на этой консервной банке, думал он. Целых. Четыре. Месяца.
Словно изящная форель, скользящая по течению, Дживс каким-то образом пробрался через вялый поток будущих пассажиров и оказался рядом с Берти.
- Я считаю должным вновь высказать одобрение по поводу вашего решения отправиться в этот круиз, сэр. Это замечательная возможность для такого молодого человека, как вы, посмотреть мир, – если бы Берти не нашёл более подходящих слов, он бы сказал, что щёки Дживса горели лёгким румянцем удовольствия.
Берти что-то проворчал и ступил на борт, а Дживс поддержал его за локоть.

2. Атлантика

Корабль качало. Берти стонал в подушку.
- Морская болезнь, - говорил он, и голос его приглушался набивкой подушки, - наихудшая судьба, которую только может пожелать человек. Никогда в жизни я не чувствовал себя так... – но слова его были прерваны другим сильным толчком судна, и он вцепился в подушку, напряжённо дрожа и стараясь избежать нового приступа тошноты.
- Я действительно сочувствую вам, сэр, - сказал Дживс, плавно перемещаясь по каюте. Умеренные колебания, казалось, вообще не влияли на его скользящую походку; Берти не видел, как он один раз споткнулся. – Обычно погода в этом регионе не столь неистова. Океан, как мне говорили, в это время года часто являл собой картину спокойствия. – Дживс ловко поднял оставленный на оттоманке носок и аккуратно его свернул.
- Ну а прямо сейчас он являет собой картину чёртова карнавала, - пробормотал Берти; глаза его слипались из-за морской болезни, угрожавшей ещё и вывернуть желудок наизнанку. – Как тебе удаётся сохранять вертикальное положение во время всего этого кошмара? – он наблюдал, как камердинер стойко прошествовал к платяному шкафу, куда и поместил затерявшийся носок.
- Моё морское чувство равновесия, или «морские ноги», как здесь говорят, развилось ещё когда я был маленьким мальчиком, сэр. Мой дядя работал на рыбацкой лодке, и я считал особенным удовольствием отправляться с ним на поиски ежедневного улова, – Дживс рванулся к туалетному столику как раз вовремя, чтобы не дать паре запонок скатиться на пол. Он поймал обе ладонью и положил в тяжёлую коробку, стоящую на углу стола.
Берти одним глазом посмотрел на своего слугу.
- Это тогда ты почувствовал вкус к рыбе и к питанию своего мозга?
Слабое движение губ предало его неприступную наружность.
- Возможно, сэр, - ещё шаг – и он оказался у кровати. – Могу ли я сделать что-нибудь, что облегчит ваши страдания?
Щёки Берти окрасились в зеленоватый цвет, потому что судно катилось между двумя большими волнами. Каюта наклонилась, и Берти снова молча уткнулся в подушку.
- Очень хорошо, сэр, - матрас прогнулся, и Берти почувствовал, как широкая рука мягко опустилась на его спину, между лопатками. Дживс растирал область небольшими круговыми движениями; тепло его ладони чувствовалось даже сквозь хлопковую пижаму Берти.
- Дживс? – слабо сказал он.
- Кажется ли вам это движение успокаивающим, сэр? – спросил Дживс.
Берти всё ещё чувствовал, будто его ланч собирается неожиданно вернуться назад, но вместо того, чтобы сказать об этом, просто ответил:
- Ну. Вполне. Продолжай, Дживс.
- Да, сэр. Вы можете заснуть, если хотите, сэр.
Рука Дживса продолжала путешествовать вниз, вверх и вдоль спины Берти, её тепло, скорость и давление было лучшим, на что можно было надеяться. И казалось совсем не странным, что это была рука Дживса.
Берти закрыл глаза и, несмотря качку, заснул.

3. Порт Гавана

- Я готов целовать землю, Дживс, - воскликнул Берти, сбегая по сходням; его камердинер спускался за ним в более умеренном темпе. – Ты когда-нибудь видел что-то столь же прекрасное, как этот кубинский вечер? Воздух наполнен ароматом цветов, на небе ни облачка, и я уверен, если в этой стране есть жаворонки и улитки, то они находятся в надлежащих местах, да?
- Несомненно, сэр. Это прекрасное место для нашей первой остановки, – Дживс приспособил краешек котелка так, чтобы последние лучи заходящего солнца не били в глаза.
- Я, например, собираюсь направиться в легендарное казино, покутить там с табачными магнатами и кинозвёздами. Какие планы у тебя, Дживс? Хочешь немного порыбачить?
- Не сейчас, сэр. Полагаю, время для охоты на большого марлина представится завтра утром, - они брели по шумному порту, заполненному пассажирами, покидавшими круизный корабль, и загорелыми кубинцами, продававшими свой товар, крича во всё горло с сильным акцентом. Благодаря умению Дживса ориентироваться Берти оказался на красивой мощёной улице, ведущей в самое сердце столицы. – Сегодня вечером я хочу просто насладиться очарованием города, - закончил Дживс.
- Вот и славно, развлекайся. Полный вперёд! – Берти махнул рукой на прощание и повернул к входу в Ла Пьерту с ярко освещенной вывеской, на которой было изображено колесо рулетки. Внутри казино оказалось необычным сочетанием джентльменского клуба и дневного спектакля. Там, конечно, было оживлённо, но Берти не сел за рулеточный стол. После нескольких коктейлей и превосходной сигары он решил найти другую трибуну для вустеровского невезения.
Он спускался по шумному бульвару, когда его слуха коснулась совершенно чудесная музыка. Берти последовал за экзотическими звуками: две бойкие гитары, какие-то ненавязчивые маракасы, женский голос, напевавший слова, которые он не понимал, просто барабанный бой на фоне всего этого. Звуки не походили на то, что он когда-либо слышал. Жалобные и будоражащие одновременно.
Берты завернул за угол и вышел на относительно пустынную улицу. Музыка исходила из окон заведения, чего-то вроде местного паба, полагал он. Нисколько не походило на место для туристов. Песня кончилась завершающим бренчанием гитар, и публика завопила по-испански в знак одобрения. Берти прошёл через низкий дверной проём, снимая цилиндр и давая глазам приспособиться к дыму и темноте. Группа музыкантов, казалось, готовилась к другому номеру, так что Берти прижался к стене, потому что не увидел свободных столов и стульев. Фактически, большая часть мебели была сложена и отодвинута от центра помещения, чтобы освободить место для танцев.
Гитары снова завопили, певица захлопала в ладоши в энергичном ритме, который подхватил весь зал. Танцоры разделились на пары, мужчины окружили партнёрш, прежде чем протянуть им руки. Берти в страхе наблюдал это действо; танец, как и музыка, так сильно отличался от уравновешенных лондонских вальсов и даже от безумного нью-йоркского джиттербага. Управляемый, но постоянно меняющийся. Пламенный, но грациозный.
Берти краем глаза заметил мелькнувший белоснежный рукав; он обернулся и увидел зрелище, от которого разинул рот. Дживс. Рукава его рубашки, его жилет, только галстука не было. Ноги двигались ловко, как у газели. Партнёрша, милая кубинская девушка, была под стать ему. В большей степени танец состоял не из ведения леди вообще, а скорее из синхронного движения вместе с ней. Они лишь ненадолго касались друг друга, беря партнёра за локоть или прижимаясь спиной к груди, прежде чем разойтись снова.
Берти сглотнул. Во рту пересохло. Ноги Дживса двигались с такой грациозностью и такой скоростью; конечно, Берти знал, что его камердинер способен перемещаться по квартире, словно дуновение ветерка, как если бы у него были колёсики вместо туфель, но он никогда не видел, чтобы этот талант находил такое некамердинерское применение. И бёдра. Чем меньше об этом говорить, тем лучше.
Хоть лицо Дживса и выглядело сосредоточенным, он, казалось, наслаждался. Берти подумал, что ощутил сияние улыбки, когда партнёрша Дживса сделала ногами что-то особо искусное. Песня эффектно закончилась, и Дживс сделал так, что длинные чёрные волосы девушки почти коснулись половиц. Они разошлись, чтобы похлопать музыкантам, и другая девушка заняла место первой.
Берти подумал проковылять вперёд и окликнуть Дживса прежде, чем начнётся новая песня, может, даже настоять, чтобы Дживс научил его этим потрясающим танцевальным шагам. Но было бы нехорошо испортить Дживсу отдых, так что Берти несколько мгновений посмотрел, как он танцует, после чего надел шляпу и вышел.

4. Панамский канал

- Ты говоришь по-испански, Дживс? – спросил Берти, прислонившись к перилам палубы. Далеко внизу сновали туда-сюда докеры, потому что судно ВМС Великобритании Виндемир проходило через сложный ряд шлюзов, которые позволяли переплыть Панамский канал. Почти все пассажиры были на палубе, чтобы своими глазами увидеть, как корабль медленно поднимается, пока не поравняется с водой по другую сторону. Дживс был с Берти. Именно он предложил посмотреть переезд, поскольку был уверен, что это будет захватывающее зрелище встречи природы с техникой.
Но Берти больше занимали мысли о той ночи в Гаване. Дживсу он ни слова не сказал о том, что видел; он ждал, когда Дживс вернётся на судно и сам объяснит свои действия. Однако когда Дживс вошёл в каюту следующим утром с заранее заказанным завтраком для Берти, и тот спросил его о прогулке по городу, Дживс просто ответил: «Очень занимательный вечер, сэр. Ещё молока?»
И теперь Берти, наблюдая за понижающимся уровнем воды, представлял, как Дживс мог пререкаться с теми молодыми кубинскими леди, его партнёршами, если не говорил на их языке.
- Я знаю испанский на достаточном уровне, сэр, главным образом благодаря общению с испаноязычными знакомыми и изучению «Дон Кихота» в оригинале. Вам нужно было что-то перевести?
- Нет, ничего, - Берти прикусил нижнюю губу, борясь с желанием задуматься о мрачных чувствах, заполнявших его грудь. Конечно, Дживс знал испанский; на свете не было ни одной вещи, которая бы прошла мимо Дживса. Все лакомые кусочки информации он ловит, как бабочек в большой сачок. – Дон Кихот. Парень, который бросался на ветряные мельницы, да?
- Сражался с ветряными мельницами, сэр, с копьём наперевес, верхом на лошади. Джентльмен обладал специфическим воображением, - сказал Дживс.
- Видел вещи, которых не существовало, ты хочешь сказать.
- Именно, сэр.
Берти задумался. Возможно... но нет, это Дживс танцевал в том небольшом кубинском мюзик-холле. Это был не сон и не мираж. Он прокручивал детали у себя в голове уже несколько дней и не сомневался в том, что видел. Хотя сейчас Берти задавался вопросом, почему эта мысль так прочно засела у него в голове.
- Сэр?
Берти уставился на своего камердинера, стоявшего так близко из-за толпы, хлынувшей к перилам.
- Вам снова нехорошо, сэр? Простите, если говорю это не к месту, но вы, кажется, далеки от своего обычного состояния.
- По-моему, слишком солнечно, - Берти сглотнул. Его мрачное настроение было столь очевидно? – Наверное, мне стоит прилечь прежде, чем будет подан обед.
- Конечно, сэр. Я мог бы приготовить ванну для...
- Нет, Дживс. Ты останешься смотреть на эти штуки с замками. Я оденусь к шести.
- Очень хорошо, сэр, - но озадаченный тон Дживса не предвещал ничего очень хорошего. Берти отвернулся от своего камердинера и от края палубы и проложил путь через толпу.

5. Какой-то Чёртов Остров

Круиз длился уже много недель, а Берти ещё не получал удовольствия. В глубине души он был человеком привычки; он понимал, что скучает по знакомой курительной комнате в «Трутнях», дорогих друзьях и тому небольшому кусочку Лондона, который называл домом. Хуже всего было то, что его товарищи по путешествию были, ну, какие-то не такие; в столовой он сидел за одним столом с престарелыми графами, эрлами и их жёнами. На Борту Виндемира было немного молодёжи вроде него, да и те немногие, вполне вероятно, окажутся наводящими ужас девушками, готовыми женить на себе всё, что ещё не занято.
Берти встревожился из-за угрозы помолвки. Даже Вустер может сломаться за такой долгий срок океанской изоляции. Похоже на ситуацию с теми парнями, которые после недель в джунглях Конго начинают считать, что червяки и крылатые насекомые способны послужить потрясающим первым блюдом. Как может человек сохранять присутствие духа вдали от дома?
В общем, нет, Бертрам Вустер не получал никакого удовольствия.
- Прелестный день, сэр, - рискнул сказать Дживс.
Берти грустно усмехнулся. Мелкий песок забился в его туфли; солнце палило даже через ткань его панамской шляпы; воздух был густым, как патока.
- Ты так думаешь? – спросил он с намерением ужалить.
Они были на берегу какого-то нового тропического острова, одного из многих, у которого судно стало на якорь, чтобы дать своим обитателям шанс восхититься его живописной красотой и легендарными достопримечательностями. Этот отдельный выступ Богом забытой земли наверняка был родиной огромного количества пещер, и Берти позволил Дживсу затащить себя на одну из маленьких шлюпок, которая приютила бы их, наряду с другими рисковыми пассажирами, готовыми к открытиям.
Но когда Берти остановился, чтобы снова вытряхнуть песок из туфель, стало ясно, что он и его преданный слуга отстали от группы. Заглянув в заросли так далеко, как было возможно, Берти не обнаружил ни следа их компании.
- Чудесно! – вскипел Берти. – Мы заблудились в чёртовых джунглях!
- Простите моё замечание, сэр, но, полагаю, я вспомню обратный путь к лодкам. Если вы обратите внимание, то заметите довольно протоптанный след, по которому мы могли бы вернуться к берегу, - Дживс указал в том направлении. – Однако, если позволите сделать предложение, сэр, - он склонил свою царственную голову, будто слушая что-то вдалеке, - вы могли бы получить удовольствие, если бы последовали за мной в этом направлении.
Дживс указал налево. Берти неодобрительно туда посмотрел.
- В заросли ежевики, - пробормотал он.
- Да, сэр.
- Далеко от лодок?
- Действительно, сэр.
- Прямо в зубы человекоядных тигров?
- Не думаю, сэр, что на этом острове может обитать столь крупный вид, как тигр.
Берти снова напялил туфли на ноги и вздохнул.
- Ну хорошо, тогда в логово гадюк. Вперёд, Дживс.
Дживс проскользнул между деревьями, раздвинув ветви и большие сердцевидные листья с лёгкостью прирождённого гида. Берти поплёлся по тропинке, которую проложил Дживс. Дживс аккуратно придерживал ветки, ожидая, пока пройдёт Берти, чтобы только потом дать им занять прежнее место.
- Кстати, Дживс, эта экскурсия – твоя ошибка, - снова начал Берти. Он только разгорячился из-за этой темы. - Ошибки, солнце, песок – всё это твоих рук дело. Не вижу никаких причин, почему я не могу спокойно сидеть дома, укутав ноги, напевая...
- Смотрите, сэр, - шепнул Дживс.
Берти наконец поднял угрюмый пристальный взгляд от песчаной земли и посмотрел в ту сторону, куда указывал Дживс. Там, возвышаясь над ними и ревя, как дьявол, низвергался со сверкающей скалы водопад, неся свои воды в кристальный бассейн. По краям скалы и по берегам на вьющихся стеблях росли весёлые цветы. Водопад создавал прекрасный прохладный туман, и яркий луч солнца бросал через всё это эфемерную радугу, как последнее слово в сказке о красоте.
- Я случайно услышал шум водопада и предположил, что вы предпочтёте его экскурсии по пещерам, сэр, - сказал Дживс.
- Бог мой. Охотно! – Берти, улыбаясь, стянул галстук. – Так пошли! Он просто манит искупаться.
- Но, сэр, у нас нет ни полотенец, ни...
- Дживс, если ты сейчас же не избавишься от своей шляпы и сюртука, то примешься за дело полностью одетым. Это место слишком прекрасно для того, чтобы просто стоять и говорить: «Да, выглядит мило, не правда ли?»
Берти чуть не выпрыгнул из рубашки, прежде чем понял, что его глупое предложение подразумевало и его, и Дживса. Вместе. Но это не было так уж странно, правда? Берти припоминал плавание в реке у дома Боко Филтуорта в чём мать родила, и Дживс сообщил, что тоже предавался подобной деятельности, только в другое время.
Стоп. Учитывая странные мысли о той ночи в Гаване, которые не покидали вустеровскую голову, лучшим курсом действий, возможно, будет...
Берти повернулся, чтобы сказать Дживсу, что передумал, и они могли бы только полюбоваться видом, а потом пойти назад, к берегу. Но от зрелища, представшего перед ним, он разинул рот и лишился дара речи: Дживс, устраивавший последний из предметов своего нательного белья на нижних ветках дерева, был наг, как Адам до грехопадения. Видимо, этот человек мог выскальзывать из одежды с такой же лёгкостью, с какой заправлял в квартире.
Дживс повернул голову, посмотрел через идеальной формы плечо и поймал взгляд Берти.
- Сэр? Вы больше не хотите предаться водам?
- Нет, нет. Сейчас нырну, - Берти облизнул губы. – Вперёд.
Пока Берти выбирался из брюк, Дживс ступил на край водоёма и погрузился туда, как прекрасный лебедь, бросая фонтан прохладных брызг в сторону Берти. Берти последовал за ним с довольно меньшим изяществом, но скоро они уже плавали и плескались, как пара молодых скользких выдр, и Берти был уверен, что слышал смех Дживса.

6. Австралия

Это был скучный день в Сиднее. Судно пришвартовалось в городской гавани; предполагалось выбросить пассажиров для того, чтобы те весь день с пользой промотались по городу. В доках стояли автомобили, чтобы отвезти желающих в экзотический буш, где можно было погладить кенгуру и где живут коалы. Но неистовый шторм изменил планы. Нельзя было даже в задумчивости побродить по палубе без риска быть унесённым в море порывом австралийского ветра.
Берти было неспокойно. Его каюта становилась слишком тесной для него: одна и та же привинченная кровать, привинченный туалетный столик и привинченный платяной шкаф. Нет, Берти не устал от созерцания одних и тех же предметов в течение нескольких месяцев; в конце концов, он был человеком, которому нравились привычные удобства. Но то были привычные удобства его дома, а никаким воображением нельзя было превратить эту завинченную каюту в его квартиру на Беркли Сквер.
Он рассмотрел звонок для вызова Дживса. Ну, на этом судне не было нормального звонка, так что гудение не достигало цели после простого нажатия на кнопку. Гудок, как сказали Берти, услышит член экипажа судна, который пошлёт мальчика в комнату соответствующего слуги, дабы сказать, что тот нужен. Весьма современное удобство: шумное и многоступенчатое.
Берти решил отказаться от кнопки и направился в коридор на своих двоих. Ему не нужно было, чтобы Дживс прибежал ради беседы или игры в шахматы. Он и сам мог пойти к Магомеду, если это та фраза, которую он хотел сказать. Кроме того, он подумал, что каюты слуг были единственной частью судна, исследовать которую ему за долгие месяцы пребывания на борту Виндемира ещё не выпадало шанса.
Он знал их приблизительное расположение – назад, к корме судна. Накинуть пальто, надеть шляпу и поковылять в нужном направлении было минутным делом. Берти спустился в лабиринт узких коридоров, заполненных стюардами и штатом судна, переносящими закрытые блюда. Более слабый человек, чем Вустер, точно почувствовал бы приступ клаустрофобии в таком тесном помещении, но Берти не падал духом и держал нос выше. В конце концов, он повернул за угол и увидел одного-двух прохаживающихся по коридору засюртученных людей в котелках: это была территория камердинеров.
- Эй, прошу прощения, - сказал Берти, когда один камердинер собирался ускользнуть. – Может быть, вы направите меня к каюте моего камердинера? Зовут Дживс. В смысле, его, а не меня, моё имя вам бы не особо помогло. Хотя меня зовут Вустер, если хотите знать.
Пожилой камердинер посмотрел на Берти так же, как Дживс смотрит на его новые галстуки. Неодобрительно – вот как.
- Вы пытались воспользоваться звонком в вашей каюте, сэр? - спросил он.
- В общем-то, нет, не...
- Это кнопка красного цвета, вы можете найти её около входной двери вашей каюты.
- Да, я знаю, где она расположена. Но в голову стукнула мысль, что можно добраться и на своих двоих, правда?
Старый камердинер продолжал пялиться.
- Слушайте, так вы знаете, где скрывается Дживс, или нет? – вздохнул Берти, уперев руку в бедро.
- Два поворота направо, по левую сторону.
- Направо. Большое спасибо, - Берти продолжил спускаться по коридору, поворачивая в предписанных местах. На верхней палубе, где были каюты знати, на двери были прикреплены маленькие таблички с именами, чтобы вызвать у людей чувство сплочённости в течение долгих месяцев в море. Но здесь, в помещениях камердинеров, можно было рассчитывать лишь на приклеенные клочки бумаги с именами, небрежно и бледно написанными карандашом. Вот, слева: Р. Дживс. Берти радостно постучал.
Когда Дживс открыл дверь, его костюм и галстук были на месте. Берти почти сумел представить, что эти вещи могли и отсутствовать во время простоя его камердинера. Берти точно знал, что они не были приварены; погружение в водоём на том острове доказало это.
- Сэр? – если Дживс мог казаться поражённым, то сейчас он таковым и казался, подняв обе брови на одну восьмую дюйма. – Кнопка звонка в вашей комнате неисправна?
- Нет, трещит, как и всегда, я уверен, - Берти ударил друг о друга сжатыми кулаками. – Почему все здешние камердинеры так яро ратуют за использование мною этого дурацкого звонка? В коридоре я встретил малого, который хотел отправить меня восвояси в мгновение ока.
- Просто это необычное явление, сэр, - чтобы джентльмен блуждал по помещениям слуг.
- Почему? Здесь есть что-то, что вы должны держать втайне от этих джентльменов? – Берти встал на цыпочки и посмотрел через плечо Дживса в комнату. - Ты там бомбы изготавливаешь или что-то ещё?
- Нет, сэр.
- Ну, раз так, может, пригласишь меня внутрь?
- Конечно, сэр, - сказал Дживс, шире открывая дверь и отступая, чтобы дать Берти войти. Берти так и сделал, сняв шляпу и окинув взглядом комнату. Дживс закрыл за ним дверь.
- Подумать только. Чертовски маленькая, - места не хватило бы, чтобы человек мог лечь поперёк каюты, да и длиной похвастаться тоже нельзя было. Берти показалось, что ванная в его каюте была чуточку больше, чем эта комнатка.
- Я не провожу здесь много времени, сэр. И мне повезло, что не приходится делить эту каюту с другим камердинером, – Дживс продемонстрировал, где бы мог расположиться этот второй человек, опустив другую койку, прикреплённую к стене над первой.
- Чёрт возьми! И они хотят, чтобы двое взрослых парней одевались и спали здесь, не раздавив друг друга?
Дживс кашлянул в кулак и прислонился к двери, которая, учитывая тесноту комнаты, была довольно близко к Берти.
– Это удовлетворяет своей цели, сэр. Простите, что кажусь неприветливым, но была ли определённая причина у вашего визита?
Берти оглядывался, пытаясь найти крючок, на который можно было повесить шляпу, и одновременно с этим рассеянно отвечал:
- С кенгуру сегодня вышел полный провал. Я был заточён у себя в каюте на несколько часов и ждал, когда дождь перестанет. Я собирался прийти к тебе и пожаловаться, что сижу взаперти, но теперь, кажется, жаловаться мне не на что. А! Вот куда я могу повесить шляпу, - Берти пристроил её на крючок, торчащий на боку обычного платяного шкафчика.
- Да, сэр, - неопределённо согласился Дживс.
Берти подошёл к единственному крошечному иллюминатору и выглянул в него. Непрекращающиеся потоки дождя мешали видеть; мир снаружи выглядел серым и пустынным. Вспышка света испугала Берти настолько, что он сделал шаг назад; внезапно он осознал, что в такой маленькой комнатке чувствовал себя безопасно и очень уютно посреди потоков ливня. Дживс стоял прямо позади него, предусмотрительно поддерживая за локоть, чтобы не дать Берти упасть.
- Я предложил бы вам сесть, сэр, но, как видите, в комнате нет ни одного подходящего места.
- О, да всё в порядке. Я не... – Берти повернул голову и остановился на середине фразы. Лицо Дживса было так близко к нему, его черты и линии были выровнены тенью и прекрасно подчёркнуты тусклым светом. Берти подумал о том дне, когда они плавали на тихоокеанском острове – тогда солнце освещало каждую чёрточку лица Дживса. Он не мог решить, какой вариант ему нравится больше; Дживс выглядел изумительно в обоих случаях.
- Сэр?
- Я... – Берти закрыл рот, потому что знал, что именно хочет сказать. Обычно люди не говорят «Я собираюсь тебя поцеловать» своим камердинерам.
Очевидно, один человек всё-таки нарушил это правило, потому что две десятых секунды спустя Берти понял, что делает это. Поцелуй длился лишь мгновение, только робкое прикосновение губ к этим образцовым губам; Берти был уверен, что в его жизни были поцелуи и получше. Взять, например, тот, что он подарил Флоренс перед их первой помолвкой. Это было по-настоящему здорово. И всё же, так или иначе, когда дело коснулось Дживса, Берти смог осуществить лишь жалкое порхание губ.
Берти, как только отступил, решил предпринять другую попытку, на сей раз с большим пылом. В действительности показать, на что способна вустеровская кровь. Но вместо погружения назад в гущу событий Берти остался неподвижным, а рука Дживса всё ещё придерживала его руку. Он мог чувствовать дрожь, пробегавшую по ним обоим – они ещё стояли так близко в тесной каюте.
Новый раскат грома прошёл сквозь судно. Берти посмотрел на лицо Дживса и увидел, что губы того приоткрыты. В шоке? В смятении? В ожидании? Берти закрыл глаза и в ту же минуту наклонился вперёд – зрелище вновь заставило его действовать, и как можно быстрее.
Дживс прочистил горло. Берти остановился и распахнул глаза.
- Сэр, вы должны сказать мне, чего хотите, - сказал Дживс низким хриплым голосом, как будто кто-то насыпал песка в его сладкозвучное горло.
- Зачем? – непроизвольно спросил Берти.
- Затем, чтобы я мог, - ладонь Дживса поднималась по руке Берти к плечу; глаза его ни на секунду не отрывались от губ его нанимателя, - предоставить вам то, что вы желаете.
Берти почувствовал, как что-то сжалось в груди. Его взгляд устремился вниз от великолепного лица Дживса, заметался взад и вперёд в пустом пространстве между ними.
- Предоставить? – прошептал он.
Дживс подошёл ещё ближе и заговорил прямо на ухо Берти; его дыхание щекотало Берти шею.
- Я полностью ваш, - просто сказал он.
Лицо Берти исказилось от боли. Дживс был полностью его. Он был слугой, чёрт возьми, а Бертрам играл ужасного, злого, подлого, отвратительного и извращённого нанимателя. Конечно, Дживс попытался бы угодить ему, просто чтобы не ворошить осиное гнездо. Каким же животным был этот Вустер, принуждающий камердинера разделить с ним постель? Домогательства и приставания к одному из самых прекрасных мужчин на свете, и всё потому, что Берти, казалось, не мог занять голову ничем иным за все четыре месяца путешествия вокруг этого самого света. В конце концов, Берти не лелеял подобных неуместных мыслей по отношению к своему слуге, когда они жили на Беркли Сквер. Весь этот кавардак неожиданно возник на чёртовом корабле, и слабая воля Берти не могла с этим бороться.
Одно было ясно: это ошибка.
Берти пристыжено опустил голову.
- Про... прости, - он оттолкнул Дживса и выбежал из крошечной каюты.

7. Бомбей.

Виндемир прибыл в Бомбей ветреным днём. Меньшие корабли усеяли гавань, их сложенные паруса опустились, покачиваясь на якорных привязях, как резиновые уточки в ванной. Берти с палубы наблюдал, как круизный корабль беспорядочно теснил европейские шхуны и азиатские джонки. Это была Индия: невозможно было понять, что она такое. Британская? Независимая? Казалось, не имеет значение, какой флаг развевается над городом; в нём кипела энергия. Даже на расстоянии Берти мог почувствовать, каким он был живым. Свежий ветер благоухал движением, неугомонностью.
Берти вздохнул. Он, конечно, испытывал симпатию к Бомбею, но Бомбей, вероятно, не чмокал своего камердинера, правда ведь?
С того ужасного дня Берти словно ходил на цыпочках. Невозможно полностью избегать Дживса – это представлялось довольно трудным из-за того, что они застряли на одном судне. За завтраком было особенно неловко. В первое утро после промаха, когда Дживс как обычно пришёл с подносом, всё, что мог сделать Берти – это зафиксировать взгляд на чём угодно, только не на лице Дживса, которое, конечно, должно было выражать гнев. Они обменялись лишь несколькими словами. После этого Берти начал завтракать в столовой с остальной толпой. Подниматься до восьми, чтобы обеспечить себе пропитание, стало обычным делом, но ситуация должна была разрешиться. Берти это чувствовал.
Дживс, будучи Дживсом, должно быть, замечал отсутствие молодого нанимателя, и Берти готовился к мягкому покашливанию, которое должно было положить начало Разговору О Том, Что Случилось. Но ничего не происходило. Очевидно, Дживсу было так же некомфортно находиться в одной комнате с Берти, потому что за все те несколько раз не этой неделе, когда они находились в поле зрения друг друга, безраздельно властвовали тишина и случайные замечания о погоде.
Берти отвернулся от перил. Если во время остановки он собирался сойти на берег, ему нужно было переодеться в городской костюм. Провести день вне судна-мышеловки было бы неплохо.
Войдя в каюту, он чуть не натолкнулся на широкую грудь Дживса.
- О, это ты! Ужасно извиняюсь...
- Прошу прощения, сэр...
Напряжённая тишина.
- Мой городской костюм...
- Я выложил его...
Снова молчание. Дживс прочистил горло, прежде чем серьёзно начать:
- Я уже уходил, сэр, - сказал он, глядя куда-то влево. – Костюм в синюю полоску готов. Я надеюсь, это подходящий выбор.
- Подходящий?* Я вижу, что ты тут сделал.
- Сэр?
- Костюм. Подходящий, - Берти нервно засмеялся.
- Ах. Понимаю, сэр.
- Так случайно вышло, да?
- Да, сэр.
- Ох. Позор, - Берти очень хотелось вернуться к тем непринуждённым шутливым беседам, которые он обычно вёл со своим камердинером, но это было вроде как не к месту. – Ты собираешься сойти на берег вместе со всеми, Дживс?
- В самом деле, я хотел бы купить некоторые местные специи на рынке, сэр, - медленно ответил он, - но если вы хотите, чтобы я остался здесь, пока вы пойдёте на экскурсию...
- О, что ты, нет никакой причины, которая помешала бы тебе пойти разбираться со своими специями, Дживс. Я, наверное, могу и тут посидеть.
- Если вы желаете увидеть Бомбей, сэр, я бы с удовольствием...
- Стой, стой, один момент, - Берти перебил его нетерпеливым жестом. – Это ведь большой город, правда, Дживс? Не понимаю, почему мы оба не можем пойти. Ты на рынок, а я, ну, в туристические места. Индию я знаю только из писем сестры, и было бы здорово увидеть её своими глазами, да?
- Да, сэр, - Дживс слегка повернул голову, внимательно разглядывая костюм, разложенный на кровати. – Теперь я одену вас, сэр?
Берти колебался. Он сам одевался всю прошлую неделю, придумывая разные отговорки для того, чтобы Дживс не беспокоился. Но сейчас казалось почти жестоким отказать ему в попытке поправить лацканы или завязать галстук.
- Давай, - Берти снял с шеи этот свой галстук. – Спасибо, Дживс.
- Не за что, сэр, - пробормотал Дживс. Берти был одет в полной тишине.

8. Пески Затерянного Чего-то Там

К тому времени, как судно подошло к Египту, Берти и Дживс возобновили отношения. Это было неизбежно; они каждый день находились в обществе друг друга, и продолжение взаимодействий стирало налёт неловкости, сковывавшей их. Берти мог рассказать об ужасно унылой беседе, которую ему пришлось вынести за обеденным столом, и упомянуть, как бы он хотел покидаться булочками в графа Саусвикхемширского со всем жаром юной души, а Дживс мог ответить: «В самом деле, сэр?»
Всё вернулось на круги своя. Время, великий целитель, вновь провернуло свой фокус со шляпой. Именно с лёгким сердцем Берти сходил на берег Александрии с Дживсом в его свите. Они, как планировалось, пойдут смотреть на место древнего маяка. Берти стоял на скалистой поверхности, окаймлявшей береговую линию, щурясь от песчинок, которые летели ему в лицо. Все, кроме Дживса и него, покинули берег. Видимо, остальные пассажиры ушли в город.
- Хм. Не похоже на картинку, правда? – заметил Берти, рассматривая информационную брошюру, которую держал в руках. Рисунок изображал внушительную конструкцию на берегу моря, но Берти не видел перед собой ничего кроме скал, песка и волн. – Ты не думаешь, что мы прошли мимо него и не заметили?
- Александрийского маяка больше нет, сэр, - сказал Дживс. – Историки выдвигают теорию, что форт, который вы видите – Кайт-Бей – был построен на старом фундаменте маяка, - он указал на участок земли на некотором расстоянии от них.
- Ну и ну. Я не силён в военных штуках. А что насчёт библиотеки? – Берти листал тонкие страницы своего буклета. – Как думаешь, её мы ещё можем застать? Это по твоей части.
- Боюсь, её тоже нет, сэр.
- Чёрт возьми, они хоть что-то тут сохранили, а?
- В защиту этой страны, сэр, должен сказать, что здесь довольно суровый климат. Могу заметить, что пирамиды Гизы устояли, несмотря на это.
- Ясно, - Берти сложил брошюру, сунул её в карман и посмотрел на чаек, парящих в небе. – Теперь я понимаю, почему остальные обитатели Виндемира предпочти посмотреть город. Я чувствую себя дураком, потому что привёл тебя сюда, к пустынному берегу, смотреть на какой-то чёртов форт.
- Немного воображения, сэр, и, я полагаю, мы могли бы представить маяк, - Дживс подошёл к краю скалистого утёса и указал вниз, на остров. – Его свет, древний зашифрованный текст, можно было увидеть на расстоянии более тридцати миль.
- Ничего себе.
- Действительно одно из величайших чудес, - согласился Дживс. – Верхняя часть маяка достигала высоты пятьсот футов. Он должен быть самым высоким сооружением Древнего Мира.
- Что ты там сказал про высоту? – Берти закрыл один глаз и раздвинул большой и указательный пальцы на несколько дюймов, пытаясь поместить воображаемый маяк на верхушку форта. Сосредоточившись, он высунул кончик языка.
- Возможно, даже больше, сэр. Позвольте, - он подошёл сзади и, закрыв правый глаз, раздвинул пальцы Берти ещё шире.
- Такой высокий, - сказал Берти, всё ещё не открывая один глаз.
- В самом деле, сэр.
Берти повернулся, чтобы посмотреть на Дживса, который всё ещё держал руку Берти в обеих своих. Они стояли довольно близко друг к другу, и Берти боролся с дрожью страха, которая пробегала по его телу. Казалось, так просто снова забыться и подвергнуть сомнению честь Дживса. Нужно постоянно быть начеку, чтобы не поддаться гнусным чувствам. Берти отнял руку и медленно отошёл боком.
- Очень познавательно, Дживс, - спокойно сказал он. – Но мне кажется, поднимается ветер. Лучше вернуться на судно прежде, чем нас настигнет песчаная буря, правда?
- Сэр, - сказал Дживс; что-то в его голосе давало понять, что это было чем-то вроде вопроса.
- Да, Дживс? – Берти снова обернулся.
Дживс, казалось, задумался на мгновение, прежде чем начать.
- Когда вы поцеловали меня в Сиднее...
- Я не целовал! – воскликнул Берти. – Я имею в виду, чёрт возьми, что не хотел этого. Ты не должен держать на меня зла, Дживс. Я запутался и толком не думал, что делаю. Прости. Я же попросил прощения! Не можем мы просто оставить эту тему? Я... если ты хочешь уехать, я заплачу за билет до Лондона. Или ты останешься на Виндемире, а я уеду. В конце концов, это путешествие для тебя. Ты должен получать удовольствие, Дживс.
- Сэр, это путешествие на благо нам обоим, - мягко сказал Дживс.
- Тогда это полнейший провал по всем фронтам, - вздохнул Берти. – Прости, что сделал глупость, Дживс, и разрушил всё, что между нами было, - он опять повернулся и поплёлся вниз по холму.
Дживс встал перед ним. Его поступь была такой лёгкой, что Берти не услышал, как он подошёл.
- Вы ничего не разрушили, сэр, - сказал он. – В Сиднее, когда вы выбежали из моей комнаты, я подумал... – он приостановился, изучая лицо Берти, как учёный вглядывается в текст. Берти чувствовал, как слабел под проницательным взглядом. – Я стал думать, что сделал нечто, заставившее вас действовать первым. Вы настолько заботливы, что я задался вопросом, пришли ли вы, чтобы понять мои чувства и были ли вынуждены действовать против своей воли.
- Я не понимаю тебя, Дживс, - нахмурился Берти.
Дживс взволнованно сжал губы в тонкую линию.
- С вашего позволения, я буду говорить прямо, сэр, - Берти кивнул, и Дживс начал: - Вы поцеловали меня, потому что думали, что я хочу этого, или потому что сами этого хотели?
- Я... – Берти моргнул. – Я сделал это потому что... – он сглотнул. – Я видел, как ты танцевал в Гаване.
- В Гаване, сэр?
- Ты был восхитителен, - он нервно смочил языком пересохшие губы. – Очень необычно. Как я могу хотеть этого для себя? Всё равно, что просить о молнии в бутылке. И всё же... – Берти покачал головой. – Ты ничего такого не сделал, Дживс. Ты всегда был образцом достоинства. Это всё моя вина.
Дживс потянулся к руке Берти и схватил его за пальцы. Он поднёс руку к губам и поцеловал мягкую ладонь. Во время поцелуя глаза Берти расширились.
- Тогда и я во всём виню вас, сэр, - пробормотал Дживс в руку, перестав её целовать.
- Дживс? – прошептал молодой наниматель.
- Я должен был сделать это ещё некоторое время назад, - сказал Дживс и поцеловал его.
Вот это да, подумал Берти, когда его глаза закрылись. Это был останавливающий весь мир поцелуй, которого он так добивался.

9. Пролив Гибралтар.

Стояла тихая тёмная ночь, когда судно ВМС Великобритании Виндемир подошло к проливу между Африкой и Испанией. Берти пропускал мимо ушей скучную беседу графов за ужином. Всего через несколько дней корабль вернётся в Англию, и Берти снова будет дома.
Дом. Теперь, когда он был так близко, Берти хотел никогда туда не возвращаться. Начиная с Александрии, Берти желал навсегда остаться на этом корабле, в изумительной компании Дживса. В перерывах между трогательными приятными поцелуями, нежно лаская щёку Вустера, Дживс наконец всё объяснил Бертраму: что не кто-то один сгоряча наделал глупостей. Эти побуждения были взаимны, ответны, вознаграждены. Все прошлые дни Берти ходил как во сне. В чертовски прекрасном сне.
Однако одной из оборотных сторон этого нового положение дел был единственный шаг навстречу. Берти знал, что в подобной ситуации делать с леди: за объяснениями последует предложение, затем нужно будет дать знать родителям девушки и т. д. Но Дживс – это другое, и надо благодарить за это всемогущего Бога! Берти не был уверен, но полагал, что, раз Дживс парень, сроки значительно сократятся. Таким образом, период между поцелуем и спальней значения не имел. Только джентльменский кодекс Берти остановил его от того, чтобы взять Дживса, как только они войдут в каюту.
Ну, кодекс и довольно беспочвенное мнение, что Дживс мог и передумать. Или сорвать с лица маску, показывая, что всё это было тщательно спланированным розыгрышем. Но этим вечером, когда судно покинуло Средиземное море, Берти задался вопросом, мог ли этот шаг уже быть предпринят.
Берти думал об этом, возвращаясь в каюту в смокинге и белом галстуке, засунув руки в карманы брюк. Берти следовал маршрутом, который лежал вокруг палубы. Так он мог увидеть, что почти полная луна освещает воду. Всё в мире казалось спокойным и прекрасным. Да, хорошая ночь для любви, решил Берти, наслаждаясь трепещущим, приятным ощущением в животе.
Он позвонил Дживсу, когда оказался в своей комнате. Ожидая, пока придёт камердинер, он сбросил ботинки и носки, развязал безупречный галстук-бабочку, перекинул смокинг через спинку стула. У него даже не хватило времени на то, чтобы снять запонки – Дживс уже вошёл в каюту, повесил пиджак, убрал туфли в платяной шкаф, свернул носки и бросил их в корзину для грязного белья.
- Добрый вечер, сэр, - сказал он, потянувшись к галстуку, болтающемуся на шее Берти. Берти вспыхнул от удовольствия, когда камердинер стащил с него галстук и аккуратно его свернул.
- Добрый вечер, Дживс, - ответил Берти.
- Достать вам бледно-коралловую пижаму, сэр? – Дживс уже был у шкафа, убирая туда галстук и просматривая стопку ночного белья.
- Нет, не думаю, Дживс.
- Синюю, сэр?
- Тоже не то, чего бы мне хотелось.
- Кремовую с красным узором? – снова попробовал Дживс.
Берти подошёл к Дживсу сзади и поцеловал в шею.
- Я снова вынужден ответить отрицательно, мой дорогой, - пробормотал он Дживсу на ухо. – Не думаю, что вообще что-нибудь надену на эту ночь.
Дживс развернулся, и если бы Берти не знал, как читать тонкие оттенки чувств на лице Дживса, он бы, возможно, решил, что тот равнодушен к его словам. Но Берти сведущ в немногочисленных выражениях лица Дживса, а это определённо кричало об одобрении.
Берти откинул голову, чтобы получить нетерпеливый поцелуй Дживса, позволяя их ртам играть друг с другом.
- Действительно ли вы готовы к этому, сэр? – спокойно спросил Дживс, касаясь губами его щеки.
- Ты правда хочешь, чтобы я ждал ещё дольше? – Берти с трудом ловил воздух.
Уголок рта Дживса дёрнулся.
- Нет, сэр. Я спросил лишь из вежливости.
Его умелые руки дошли до кнопок на рубашке Берти, ловко расстёгивая каждый перламутровый кусочек, пока не потянулись к жилету. Дживс положил все кнопки на туалетный столик, перемещаясь мучительно медленно. Берти задался вопросом, что случилось с обычным темпом раздевания.
- К чёрту всё это, просто выдерни меня из рубашки с той же скоростью, с какой пихаешь в неё. Только в обратном направлении, конечно, - покачиваясь, Берти положил руки на узкие бёдра Дживса.
- Терпение, сэр, - мечтательно сказал он, избавляя Берти от запонок. Затем настала очередь карманных часов, затем – шёлковых подтяжек, затем – оставшихся кнопок на рубашке. – Я когда-нибудь делился с вами, сэр, основами румбы?
- Ты имеешь в виду тот кубинский танец, который у тебя так хорошо получается? – Берти посмотрел налево и понял, что они оба как раз во весь рост прекрасно помещаются в зеркало. Он смотрел, как Дживс вытаскивает полы его рубашки из брюк. – Скажи, Дживс, будь добр.
- Партнёры, в сущности, имитируют любовный акт, хоть и с минимумом телесного контакта. Если они и касаются друг друга, то мимолётно, как порхание крыла птицы. – Дживс плавно ступил за Берти и сорвал с него рубашку, как фокусник, проделывающий этот трюк со скатертью. - Смысл в том, сэр, что чувствительность может лишь усилиться, когда одному партнёру не позволяют долгий контакт с другим.
Берти внимательно смотрел в зеркало, выжидая момент, прежде чем повернуться кругом, схватить Дживса за галстук, незамедлительно развязать его и стащить. Потом он бросил чёрный галстук в груду одежды на полу.
- Кажется, я улавливаю суть, - сказал он, позволяя себе озорную ухмылку. – Это и было опорой наших отношений, не это ты хотел сказать?
- Именно, сэр, - Дживс, умница, начал расстёгивать свой жилет, пока Берти ходил вокруг него. Молодой наниматель снова остановился за Дживсом и избавил своего камердинера от пиджака со всей должной скоростью.
Если бы он посмотрел через плечо Дживса, то увидел бы их в зеркале; Берти, голый по пояс, раздевал Дживса, стоя за ним. Вскоре последовал жилет и пуговицы рубашки.
- Мы не прекратим это на Беркли Сквер? – мягко спросил Берти. – Ты будешь делить со мной постель, Дживс?
Дживс повернул голову и подарил Берти поцелуй.
- Конечно, сэр, - выдохнул он в его приоткрытые губы. – Конечно.
- Всё это путешествие похоже на сон, и я боюсь, что он может кончиться, - Берти снял свежую белую рубашку с плеч Дживса и позволил ей упасть на пол, к остальным портновским принадлежностям.
- Обещаю, этого не случится, - Дживс добрался до ширинки на брюках Берти одновременно с тем, как Берти собрался расстегнуть его брюки. В неистовстве перепутались руки, и Берти рассмеялся.
- Быстрый ты! – он хохотал, но прервался лишь на несколько мгновений. Дживс поймал его для нового поцелуя, возможно, пытаясь обогнать; когда Берти шагнул из своих брюк, Дживс сделал то же самое и скинул туфли с носками.
Берти прервал поцелуй, чтобы ненадолго посмотреть на Дживса, держа его на расстоянии вытянутой руки. Он, конечно, уже однажды видел его голым, но, тем не менее, сейчас Дживс выглядел ещё прекраснее. Возможно, такой эффект придавало возбуждённое состояние - это и правда добавляло нечто особенное. Берти сообщил ему об этом. Дживс отклонил комплимент, сказав другой Берти. В целом это походило на дружескую беседу.
Прежде чем он это осознал, Берти оказался вытянутым на безупречно убранной кровати приблизительно с одной метрической тонной тёплого камердинера на нём. Берти по-кошачьи выгнул спину и сказал:
- Румба – это, конечно, хорошо, но говорится ли там что-нибудь про возможность прикосновения кожи к коже, а?
- Несомненно, сэр, - сказал Дживс, покусываниями отмечая путь вниз по груди Берти.
- Подожди минутку, - Берти обхватил лицо Дживса обеими руками и пристально на него посмотрел. – Я хочу это запомнить.
- Уверяю вас, сэр, - сказал Дживс, целуя тыльную сторону запястья Берти, - этим действием мы будем наслаждаться неоднократно.
- Да, но ни один из тех разов не будет так дорог для меня, - взгляд Берти упал на губы Дживса, влажные от поцелуев. – Знаешь, я люблю тебя.
Они не говорили друг другу этих слов; Берти полагал, что в этом раньше не было нужды. Но теперь, когда Берти собирался отдать Дживсу всего себя и получить Дживса взамен, он почувствовал, что это необходимо сказать. И сказав однажды, не смог остановиться.
- Я люблю тебя, - он поцеловал Дживса в щёку.
- Я люблю тебя, - он поцеловал Дживса в гладкое плечо.
- Я люблю тебя, - в шею, - я люблю тебя, - в висок, - я люблю тебя, - в губы.
- Сэр, я...
- Тсс, - предупредил Берти. – Тебе не нужно...
- Конечно, я тоже вас люблю, - тем не менее, закончил Дживс.
Берти попытался оказать сопротивление довольной широкой улыбке, которая, как он чувствовал, заливала его лицо, но потерпел поражение в этой битве.
- Чудесно.
- Теперь, - Дживс провёл по губам Берти кончиками пальцев, - могу я показать вам всю глубину своих чувств, сэр?
- Конечно, Дживс, - сказал Берти и в течение долгого времени не прибегал к использованию вразумительного английского языка.

10. Конечный пункт – Лондон.

Берти насвистывал, навсегда покидая борт Виндемира. За те четыре месяца, что они были в море, погода значительно изменилась, и лето подходило к своему естественному завершению.
- Дживс, - сказал Берти человеку, шедшему сбоку от него, - всё же эта затея с круизом была лучшей твоей идеей.
- Благодарю, сэр.
- И как только тебе пришёл в голову такой сногсшибательный план?
- Я рад слышать это от вас, сэр.
- И, тем не менее, будет здорово снова оказаться дома, - Берти повернулся, чтобы по-приятельски нежно улыбнуться своему слуге. – С тобой.
- Я чувствую то же самое, сэр, - сказал Дживс, и среди шумной толпы сумел на краткое мгновение сунуть свою руку в руку Берти и тепло пожать её перед тем, как отпустить.

* К сожалению, не удалось перевести игру слов suit (костюм) - suitable (подходящий)